Нателла Товстоногова: «Труппе БДТ Гога сразу сказал: «Я несъедобный»»
Георгия Товстоногова, 95-летие которого отметили 28 сентября, называли магом от театра. На спектакли в БДТ невозможно было достать билеты, а его главный режиссёр жил довольно скромно даже по меркам того времени. Лучшим подарком Георгий Александрович считал книгу или блок хороших сигарет, а мечтой всей жизни был «мерседес».
Самым близким человеком для Георгия Товстоногова стала младшая сестра Нателла, которая почти всю жизнь провела рядом со своим великим братом.
«ГОГА ДАЖЕ ЯИЧНИЦУ НЕ МОГ ПРИГОТОВИТЬ»
— Мы с братом дружили с детства, постоянно играли вместе, — вспоминает Нателла Александровна. — Меня в семье звали Додо, а его — Гога. Потом это прозвище перешло в театр. За глаза Георгия Александровича так называли все, а вслух осмеливались немногие. Родился Гога в Петербурге, на Фурштатской. Наша мама училась в консерватории. Когда они поженились с отцом, то жили на этой улице. Но когда началась вся эта заваруха, называемая Октябрьской революцией, мама, грузинка по национальности, решила увезти ребёнка, за которого очень переживала. Семья уехала в Тбилиси -тогда это был Тифлис. Там Гога пошёл в школу, причём мама отвела его в немецкую, сразу в пятый класс — без всякой подготовки. Лишь сказала директору: «Пусть посидит. Если не справится, я его заберу».
— Справился?
— Ещё как! Гога быстро выучил язык — он очень хотел общаться с другими детьми, а все говорили только на немецком. Школу брат закончил в 15 лет, из-за чего получилась путаница с возрастом. В высшее учебное заведение 15-летних не брали, поэтому Гоге прибавили два года, чтобы отец мог взять его в железнодорожный институт, где заведовал кафедрой. Но через год брат уехал в Москву поступать в ГИТИС.
— Как на это отреагировали родители?
— Ругались ужасно! Говорили: «Ты должен сначала окончить нормальный институт, получить профессию, которая позволит заработать на кусок хлеба. А потом делай, что хочешь!» Они очень переживали, что маленький сын уезжает так далеко — на самом-то деле ему было 16 лет! Гога всё равно уехал. Когда он учился на 4-м курсе ГИТИСа, нашего отца арестовали (его объявили японским шпионом) и расстреляли как врага народа. В последний год учёбы в институте брату пришлось особенно трудно, мама мало чем могла помочь ему, сильно волновалась: «Как живёт? Что ест?» Ведь Гога был совсем к жизни не приспособлен. Даже яичницу не мог приготовить: всегда одно яйцо на полу, второе — на сковородке! (Смеётся.) Мама очень ждала писем, а Гога вместо них присылал художественные открытки: с одной стороны напечатана репродукция картины, с другой — краткие сведения о жизни и творчестве живописца. Помню,первая открытка была посвящена Куинджи. Радовалась этим посланиям только я, потому что увлекалась живописью, а у нас в Грузии не было таких музеев, как в Москве.
— Отразилось ли на судьбе Георгия Александровича то, что он был сыном «врага народа»?
— Да, конечно. На 5-м курсе Гогу выгнали из института. Один из ближайших приятелей брата донёс, что нашего отца расстреляли, и руководство тут же приняло меры. К счастью, Гога занимался постановкой какого-то праздника и не успел уехать из Москвы, Тут как раз вышел указ о том, что дети за родителей не отвечают, и брата взяли обратно, поскольку он очень хорошо учился.
«УХОД ДОРОНИНОЙ ОН ПЕРЕЖИЛ ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛО»
— В то время, когда Георгий Александрович попал в труппу БДТ, этот коллектив имел не самую лучшую репутацию.
— Да, и труппа сложная, и зрителей совсем не было — зал во время спектаклей пустовал. Брат переходил в БДТ с трудом, потому что к тому времени уже много сил вложил в свой предыдущий театр — питерский «Ленком». Первый год работая в «Ленкоме», он даже на улицу не выходил! В этом же здании было общежитие, где он и ночевал. А в БДТ, труппе, которая до него успешно «съела» нескольких главных режиссёров, он сразу сказал: «Ребята, я несъедобный».
— И какими же методами Георгий Александрович укрощал артистов БДТ?
— Свой метод работы он называл «добровольной диктатурой». Гога сам работал на износ, поэтому рядом с ним было
совестно ничего не делать. Он выпускал по пять спектаклей в год. В первой половине дня занимался творческими вопросами, а вторую посвящал организаторской, директорской работе. Директор у него никогда ничего не делал, это была номинальная должность. Вот и получалось, что в театре Гога пропадал сутками.
— Он смог подобрать уникальную актёрскую труппу. Но от него и уходили — например, Иннокентий Смоктуновский…
— На Смоктуновского Георгий Александрович никогда и не делал ставку, понимая, что тот будет много сниматься в кино. Самой тяжёлой потерей для него стала Татьяна Доронина. Она вышла замуж за Эдварда Радзинского и уехала в Москву, хотя в БДТ на ней держался весь репертуар. Правда, через год Таня попросилась обратно, но Гога так тяжело пережил её уход, что отказал. Хотя все мы — завлит театра, я и мой муж (актёр Евгений Лебедев) просто умоляли брата принять Таню. Надо признать, это был единственный такой трудный случай.
— Вы бывали на репетициях?
— На репетициях в театре я бывала редко. Георгий Александрович огорчался, ему хотелось, чтобы я приходила и смотрела свежим глазом. Мне самой было очень интересно, но театр — вещь сложная. Я боялась, что пойдут разговоры о влиянии, что он кого-нибудь снимет с роли и это будет воспринято как моё давление. Отношения мои с театром осложнялись тем, что главный режиссёр был моим братом, а ведущий актёр — мужем.
Дома же обсуждали всё и беспрерывно: каждую роль, каждое назначение, не всегда соглашались, спорили. Это происходило до 3-4 часов ночи ежедневно. И мужу, и брату я больше говорила о том, что не нравится. Что нравится — об этом, очевидно, другие скажут, а вот что не нравится — важно. Поначалу Георгий Александрович тяжело воспринимал критику, особенно первые 3-4 спектакля, а потом уже спокойно.
«БРАТ БУДТО ПРЕДЧУВСТВОВАЛ СВОЮ СМЕРТЬ»
— Хватало ли Георгию Александровичу времени на личную жизнь?
— Ещё в Тбилиси Гога женился на известной актрисе Саломее Канчели. Там же в 1944 и 1945 годах родились двое его детей — Сандро и Нико. Тяжёлое было время, в стране голод… Потом — по причине неверности жены — последовал развод, а детей Саломея не взяла.- Я не берусь её судить: годы были трудные, к тому же она жила сценой. Но, по-моему, это единственный случай в Грузии, когда мать оставила двоих малышей. Так дети Гоги оказались у меня. Одному был год, другому — полтора (у Нателлы Александровны чуть позже родился ещё и сын Алексей, -прим. ред.).
— Да вы просто героическая женщина!
— Что вы! Разве я могла отдать в детдом детей любимого брата? Ничего героического в моём поступке нет, просто так сложилась жизнь. У Георгия Александровича были попытки создать семью, но, увы, неудачные.
— Как вы справлялись с семьёй, в которой было трое детей и двое мужчин, с головой поглощённых искусством?
— Довольно весело. Жили мы все вместе, и быт, конечно, был на мне. Гога любил красоту и уют в доме. Ему хотелось, чтобы квартира была хорошо обставлена. Когда умерла актриса Театра драмы им. Пушкина Елизавета Ивановна Тиме, нам позвонила её сестра и сказала, что Тиме хотела, чтобы Георгий Александрович купил обстановку её квартиры. Гоге польстило, что она оставила такое завещание, и он действительно купил все её вещи, хотя стулья были так обгрызены собаками, что пришлось их реставрировать.
— Были ли у Георгия Александровича какие-нибудь слабости?
— Брат любил красиво одеваться и знал толк в хороших элегантных вещах. Понимаете, в нашей с ним жизни очень долго всё было плохо. Продолжительные периоды безденежья (учеба в институте, работа в «Ленкоме») привели к тому, что у Гоги образовался некий комплекс, который он стремился удовлетворить. Всё хорошее, что было в его жизни, пришло к нему слишком поздно. Дачу ему дали за три года до смерти, он и пожить-то на ней не успел. Машина тоже появилась тогда, когда из-за возраста и болезней ему было уже опасно её водить.
— Говорят, «мерседес» Товстоногова знала «в лицо» вся ленинградская интеллигенция…
— Ещё бы! Иномарки вообще были тогда в диковинку, а у Гоги к тому же авто имело необычный самолётный цвет. Подержанную машину Георгий Александрович купил в Германии после того, как поставил там спектакль. Он обожал водить машину и ездил на ней везде. За рулём этого «мерседеса» и умер…
— Как это случилось?
— У него было больное сердце. Требовалось сделать шунтирование. Миллионы людей перенесли эту операцию. Но Гога категорически не умел болеть, и период послеоперационной слабости,который обязательно пришлось бы пережить, невероятно его пугал. Из-за этого он всё время откладывал операцию.
23 мая 1989 года в театре был просмотр спектакля «Визит старой дамы». Гога устал, спектакль ему не нравился. Когда закончился просмотр, брат попрощался со всеми, впервые после зимы сел за руль «мерседеса» и уехал. Все отговаривали его, советовали воспользоваться машиной с водителем, но он не послушался. Если бы я была рядом, не пустила бы его, но, как назло, уехала домой раньше. Гога будто предчувствовал свою смерть и шёл ей навстречу. Его сердце перестало биться на Марсовом поле, возле памятника Суворову. Когда к остановившейся у светофора машине подошли сотрудники ГАИ, Георгий Александрович был уже мёртв.
Таисия Бахарева.
«Телевидение. Радио» ,№41 (2841) от 12 октября 2010 г.