Перечитываю роман Владимира Набокова «Машенька». Наслаждаюсь изумительным русским языком,изящной и тонкой иронией, млею от описаний характеров, впрочем, и от бытовых описаний тоже млею. «Пурпурная резина её поддающихся губ», «морщинистая рука, как сухой лист», «унылый дом, где жило семь потерянных русских теней» (о людях), стул, который споткнулся «об отвёрнутый край зелёного коврика», «пять других миров на больных копытах» (о лошадях), летящие, «как апрельские облака по нежному берлинскому небу», воспоминания…
И, вдруг, посреди этого великолепия, режущий глаз современный бренд: «В этот вечер к Антону Сергеевичу зашёл гость. Это был старый господин с желтоватыми усами, подстриженными на английский манер, солидный, очень опрятно одетый, в сюртуке и полосатых штанах… Подтягин его потчевал бульоном магги, когда вошёл Ганин. Воздух был синеват от папиросных паров». Я даже поперхнулась текстом. Не поверила глазам своим, неужто во времена Владимира Набокова существовал «Магги»?
На самом деле да. В бездонной Википедии обнаружилась маленькая статеечка об истории возникновения первых сухих супов. Цитирую: «В 1882 году на собрании общественной организации Swiss Public Welfare Society доктор Фридолин Шулер докладывал о результатах анализа заболеваемости среди рабочих. Одной из основных проблем доктор считал недостаток в пище белковых соединений. По его мнению, недостающие животные белки можно было заменить дешёвыми растительными. Эта идея заинтересовала предпринимателя Юлиуса Магги, владеющего на тот момент компанией Julius Maggi & Cie, которая объединяла мельницы в Кемпталле, Цюрихе и Шаффхаузене. 19 ноября 1884 года продукт, разработанный компанией Julius Maggi & Cie и группой учёных во главе с доктором Шулером, был одобрен общественной организацией.
В 1885 году компания Julius Maggi & Cie вывела на рынок девять продуктов на основе легуминозной муки, а в 1886 году появились первые готовые сухие супы Maggi».
Русские эмигранты в романе Набокова жили немногим лучше рабочих, о которых шла речь. Обитали в дешёвых пансионах, где их кормили по желанию завтраками, обедами или ужинами в «унылых пансионных столовых». Нередко они ограничивались только обедами в столовой, а оставшееся время перебивались, как могли. Полагаю, что сухие супы и им пришлись весьма кстати, хоть и предназначались для рабочих.
Как всё-таки забавно меняется мир. То, что у Набокова когда-то явилось указанием на бедственность положения русских эмигрантов, сегодня, напротив, считается нормой жизни.