Вижу в окно офиса, как по снежным завалам к метро от платформ Балтийского вокзала пробирается пожилой мужчина с инвалидной коляской. В инвалидной коляске — пожилая женщина. Мужчина чуть не падает, проталкивая коляску по снегу — практически ложится в усилии на мостовую. На крыльце отделения милиции (какого-то очень крупного подразделения), мимо которого проходит путь мужчины, — семь здоровых молодых парней в милицейской форме. И Вы ошибётесь, предположив, что они кинулись помогать…
Профессиональный цинизм. Сострадание и сопереживание тут не уживаются.
Откуда цинизм? Половина из них — вчерашние курсанты. И почему этого цинизма не было раньше? Мама мне много историй рассказывала, когда по молодости сталкивалась в тогда ещё Ленинграде с милицией — только хорошие воспоминания — тут помогли, там помогли, были вежливы, внимательны…
А с 1-го марта они будут называться полицейскими.. Сгинули дяди Степы и обращение «товарищ милиционер» за какие-то 20 лет. А полицейский нам вряд ли будет более товарищ, чем эти молодые пока-еще-милиционеры.
Да… хорошие люди в этой системе выживают с трудом. У меня есть знакомый бывший милиционер — не вынесла его душа того, что так искажён ныне смысл этой профессии. Не прижился в ней нынешней.