Есть такие люди — ещё более толстокожие, чем слоны. Хотя иной раз мне кажется — даже в слоне можно обнаружить больше невысказанного сострадания… Так вот у этих людей двойной стандарт к боли — от своей собственной они лезут на стенки, сходят с ума, перестают ясно мыслить и спрашивают судьбу -«За что?», желают понимания и сочувствия, но при этом к боли других людей нечувствительны, обладают непробиваемым иммунитетом, и поддавая пинка другому человеку, добавляя ему боли, невозмутимо заявляют — мол, у него же судьба такая, болью больше, болью меньше — ему же должно быть всё равно…
В некоторых вопросах я могу быть довольно жёсткой и непримиримой. Я могу считать, что люди в чём-то неправы и совершенно не разделять их взглядов на жизнь. Но это никогда не даёт мне оснований пользоваться их слабостью и необдуманно обижать только по причине наших различий — внешних и внутренних. Я могу высказывать несогласие и свою точку зрения, но для меня табу — воспользоваться слабостью оппонента и своим весьма спорным превосходством — ибо я никогда не была и не буду в этой жизни на месте своего оппонента и не могу достоверно, на 100%, знать каково это его внешнее и внутреннее, которое определяет его жизнь. Мы со своей-то жизнью, обстоятельствами, чувствами, намерениями, со своим внутренним и внешним зачастую разобраться не можем, а всё норовим залезть в чужие и понавешать разнообразных ярлыков. Искореняю это в себе. Перефразирую для себя восточную мудрость:»Если Учитель не живёт так как учит – уйди от него» — если сам внутри себя не следуешь декларируемым принципам и ценностям, то займись сначала работой над собой. Нельзя рассуждать обо отцовстве или материнстве и пропагандировать, каким оно должно быть, не испытав этих состояний в жизни. Нельзя непримиримо расписывать, как нужно жить людям с физическими отклонениями, когда и об их ежедневных трудностях имеешь весьма смутное представление. Нельзя рассказывать старикам, как прожить на мизерную пенсию, если сам ни разу не попробовал прожить на эти деньги. Только зная проблему изнутри, пребывая в ней ежедневно, можно сделать хоть какие-то близкие к реальности выводы, ну и подкорректировать свои жизненные принципы в сторону человечности. Мне так ощущается.
для людей, даже толстокожих, одно из самых жестоких испытаний — это незаслуженная обида, наносимая другом. Можно заблуждаться по поводу чьих-либо чувств, ибо чужая душа — потёмки, но, когда тот, кого считал другом, намеренно тебя оскорбляет и унижает, имя целью удовлетворить своё негодование, раздуваемое собственной фантазией, то стоит задуматься. Ради удовлетворения «праведного гнева», со всей накопившейся жесткостью и неприменимостью, подогреваемых выдумываемыми на ходу поводами, без поправки на возможную ошибку, легко рубить с плеча. Намерение унизить человека мне всегда было не понятно и неприемлемо. Поэтому сам никого старался намеренно не обижать ни словом ни делом. Получается, конечно, по разному, но не намеренно.
Объективно, по каждому из «пунктов обвинения» готов ответить. В первую очередь, перед теми, перед кем виноват. Но, ни по одному из них с высказываемой позицией не согласен — их интерпретируют для обоснования праведности гнева. Надеюсь, получаемое от ощущений удовольствие стоит этого.
В чем, действительно, был не прав, так это в том, что в минуту слабости доверился другу. Теперь — это оказалось козырной картой в обвинительной речи.
Господин прокурор, спасибо за урок, может на этот раз он пойдет на пользу. Но автором слов «у него же судьба такая, болью больше, болью меньше – ему же должно быть всё равно…» являетесь Вы.
Искренне. Толстокожий.
Уважаемый Толстокожий, раз вы так бурно прореагировали на мои личные размышления, наверно, Вы всё же не Толстокожий. Мне трудно понять, что Вас так задело в моих размышлениях и о каком удовольствии Вы говорите. Я в общем-то пишу о своей боли, о своих столкновениях с жестокостью и человеческой нечувствительностью, и гнева тут нет, есть послевкусие от столкновений и размышления об их правомерности, в том числе и с моей стороны.
Автором этих слов являюсь не я. Хотя это цитата из жизни. Из моей. Немного адаптированная под размышления “у него же судьба такая, болью больше, болью меньше – ему же должно быть всё равно…”
Мне искренне жаль, что всё написанное воспринято Вами во многом на свой счёт, в то время как я писала о своём личном.
Прошу прощения за несдержанность и вдвойне, если не имел к этому повода.