* * *

Изменяется ль мир? Нет, ничуть…
В продовольственных чисто, но давка:
«Мандаринов купить не забудь!»,
Стало в тысячи больше прилавков.
И всё так же навьюченный люд —
Тащит груз свой. Ну чем не верблюд.

Сумки, сумки, пакеты, мешки.
За икру бой. За ту, что со скидкой.
И горбуша (заместо трески)
Улыбается хищной улыбкой.
Хаос лиц, хаос душ, и зачем
Сдался этой толпе Вифлеем?

Только бабушка в старом пальто,
Шепчет: «Внучики, важно не то» —
А в корзинке её только хлеб,
Да кульки горьких старческих бед.
Новый Год, Новый Год, Рождество,
Позабыто людское родство.

Каждый сам за себя. За себя.
Время, власть, бренный мир сей браня,
До верхов набивают горбы,
Люди-зомби и люди-рабы.
Потребительство — вот их удел,
Ненасытный и жадный раздел.

Позабыто давно Рождество,
И простое его волшебство…
Свет звезды вифлеемской угас,
Скрылся прочь от невидящих глаз.
Всё упрямей навьюченный люд,
Тащит груз свой. Не царь, лишь верблюд.

——————————-
Навеяло этим: http://www.litera.ru/stixiya/authors/brodskij/v-rozhdestvo-vse.html