В восемь часов утра прозвонил будильник: «Пора вставать!» С трудом приоткрыв глаза, чтобы взглянуть на электронное табло часов, Янка пробормотала сама себе: «Ещё десять
минуточек» и снова провалилась в сладкую дрёму. Сквозь утренний сон она ощутила ласковое тепло у себя на животе. Рыжий Фелька опять спит с ней, а не с мамой, как
обычно. Жалко будет его сгонять, ну так что ж поделать – на работу же. В дверь комнату осторожно просунулась голова мамы: «Тебе не пора вставать?». Янка снова одним глазом
взглянула на табло и решительно сказала: «У меня есть ещё целых пять минут!» Мамина голова послушно скрылась, и Янка услышала, как на кухне загремели чайником.Через пять минут Янка начала вставать. Она бережно спустила на пол рыжего кота,который недовольно и обиженно посмотрел на неё, после чего гордо направился на кухню. Потом лёгким прыжком подскочила с дивана сама. Подбежала к окну – раздвинуть занавески и тут же расстроилась: небо было снова затянуто тяжёлыми тёмными тучами, а
на окнах висели россыпи дождевых капелек. Выходить из дома не захотелось. Вот бы остаться дома, забраться обратно на диван, закутаться в тёплый плед, взять к себе Фельку
и весь день читать, и читать, и читать…
На кухне её ожидала мама:
— Что будешь на завтрак?
Янка поморщилась. Завтракать она не слишком любила. Чашка чая, да бутерброд с сыром был самый привычный её перекус.
— Кашу будешь?
— Нет, мам. Спасибо. Для каши я ещё не проснулась. Я чаю.
Мама укоризненно закачала головой.
— Взрослая, а всё, как маленькая. Гастрит же себе заработаешь.
Янка рассмеялась:
— А я и есть маленькая, мамочка! И глупенькая. Не ругайся, ладно? Но себе кашу вари!
Мама поставила перед ней чашку чая и коробку с печеньем. Янка достала из холодильника кусок сыра и отпилила себе небольшой ломтик. Как же хорошо гостить у
родителей. Как же она соскучилась по маме. Как же не хочется уходить на работу. Она энергично жевала свой бутерброд и одним глазом смотрела в стоявший напротив неё
телевизор, а другим, — наблюдала за мамой. Мама варила овсянку. В телевизоре были новости. Ничего особенного – обычные новости, обычные происшествия, обычные сводки
о погоде, обычные спортивные прогнозы. Самое то для фона под завтрак. Рыжий Фелька крутился тут же, у ног, и тоже клянчил еду. Янкино сердце не выдержало – и она
протянула маленькому наглецу кусочек бутерброда, тот еду с руки взял и сосредоточенно заработал челюстями. Мама пожурила обоих:
— Вы опять?
— Угу. Ты же знаешь, эта бестия умеет жалостливо смотреть.
— Эта бестия уже умяла целую миску еды.
— Я даже не удивлена. – хохотнула Янка. – Побегу одеваться. Приятного аппетита, мамуль.
Натягивая летнее платье, Янка думала, что одевается сегодня не по погоде. Но всё же на дворе стояло лето – душе хотелось платьев, юбок, и лёгкости. К тому же – утешилась она
– днём погода вполне может разгуляться – и её платье может оказаться очень даже по погоде. Расчёсывая длинные волосы перед зеркалом, Янка раздумывала – убрать ли их в
хвост, или оставить так, падать по плечам. Вдруг ей в голову прилетела шальная мысль иона крикнула в сторону кухни:
— Мааааам! Маааам!
Мама вышла на её пронзительный зов:
— Что у тебя стряслось?
— Слушай, а может мне постричься? Вот просто взять и обрезать волосы. Что скажешь?
Мама забрала у Янки из рук расчёску, повернула её к себе спиной и начала расчёсывать волосы с кончиков.
— Обрезать всегда успеешь. Пока молодая – носи длинные. У тебя очень красивые волосы.Если только чуть подравнять.
Янка стремительно повернулась, чмокнула маму в лоб и извиняющимся голосом сказала:
— Я побегу, мам?! Опаздываю же уже.
— Беги, конечно. Вечером-то тебя во сколько ждать? Ты же небось опять после работы понесёшься куда-нибудь.
— Нет. Сегодня нет. Я позвоню с работы.
Выскользнув в чуть приоткрытую дверь – чтобы Фелька не использовал момент, чтобы удрать на лестницу, Янка полетела вниз, прислушиваясь, когда мама, наконец, закроет
дверь. Мама же, по своему обыкновению дожидалась, пока дочь спустится до первого этажа и выйдет во двор, о чём её должен был известить звук хлопнувшей подъездной
двери. Янка хлопнула дверью и улыбнулась. Мама не меняется. Дети повзрослели и выросли, а она всё как с маленькими с ними обращается. А, в общем-то, так и должно
быть, пожалуй. Ведь она же сама перед завтраком заявила маме, что она маленькая и глупенькая.
Во дворе были разлиты стальные озёра луж. В лужах отражались деревья, дома и небо. Дождя не было, но им пахло повсюду. Видимо, небо решило сделать небольшой перерыв,
а заодно и дать горожанам передохнуть от лившейся из него всю ночь воды. Янка быстрым шагом направилась к остановке. Вдоль по проспекту тянулась вереница машин –
образовался небольшой затор. Ни автобуса, ни троллейбуса в этой веренице не наблюдалось. Но Янка совсем не расстроилась, а приготовилась терпеливо ждать, зная,
что ждать придётся недолго – утро же, все едут на работу, транспорт ходит регулярно. Оглядывая фигуры людей, стоявших на остановке, она поймала на себе пристальный
взгляд невысокого худощавого мужчины. Мужчина смотрел на неё очень внимательно и серьёзно. Янка внутренне напряглась – может, они знакомы, а она не поздоровалась? Лицо
мужчины было ей откуда-то знакомо. Вот только откуда? Янка наморщила лоб, вспоминая – откуда же. И вдруг вспомнила – вчера в маршрутке они тоже ехали вместе, и вышли на
одной остановке, и потом этот мужчина шёл и оглядывался – а в какую сторону пошла она. Она смущённо улыбнулась ему в ответ, и поняла по его кивку, что он её запомнил.