До моей болезни, 12 декабря, ходили на очередной концерт абонемента «Шуберт и музыка Вены».

Слушали Увертюру «ЛЕОНОРА» № 3 и Концерт № 5 для фортепиано с оркестром Людвига ван Бетховена и Симфонию № 8 Шуберта, «Неоконченную». Дирижировал Моше Ацмон, солировал Пётр Лаул, исполнял Академический Симфонический Оркестр Филармонии.

Музыка очень понравилась, хотя и я не умею совершенно облекать впечатления от неё в слова.

Ещё очень нравятся содержательные программки Филармонии:

«Шуберт прожил очень короткую земную жизнь, однако его творчество поражает своим многообразием. Это и более 600 песен для голоса и фортепиано — Шуберт был первым, кто довёл до совершенства жанр, где поэзия и музыка существуют в неразрывном единстве. Это и сборники пьес для фортепиано: экспромты, музыкальные моменты, бесчисленные танцевальные миниатюры. Это, наконец, симфонии и сонаты — их формы позаимствованы у предшественников, но при первом же взгляде на содержание мы увидим, что подход Шуберта к этим жанрам совсем другой. Здесь есть и эпический масштаб, и мучительная борьба, но сами темы будто сошли со страниц песенных сборников или инструментальных миниатюр. И развиваются они совсем по-другому: не дробясь друг о друга и не сотрясая мощной архитектуры симфонического здания, как у Бетховена, а наоборот, повторяясь вновь и вновь, как в баховских фугах, и становясь от этого ещё и ещё прекраснее… Философия красоты у Шуберта везде остается неизменной: гётевское «остановленное мгновение» — прекрасное, продолжающее само себя, растущее по законам более природным, нежели классически-музыкальным. Красота у Шуберта, однако, повсюду сталкивается с ожидаемой или внезапной драмой, поражающей слушателя в самое сердце — с тем, единственно, чтобы «прекрасное мгновение», остановленное искусством гения, оказавшись в нашем земном, страдальческом и тревожном мире, сделалось бы ещё ослепительнее в сравнении с ним. (далее…)